Невеста семи демонов. Глава 2

Категория: По принуждению

Принцесса Александрия не желала еще пробуждаться, но тело ныло и почесывалось, и она открыла глаза. Думая об необычном сне, что приснился ей ночкой, она не сходу сообразила, что лежит совершенно нагая. Но когда эта идея созрела в ее сознании, то она практически не заорала. Посмотрев на свое тело принцесса испугалась. Она была вся в синяках и каком-то сероватом веществе, что вызывало чесотку на ее ласковой коже. И это вещество находилось не только лишь на ней, оно покрывало всю кровать.

Принцесса застыла, не зная, что делать. Она понимала, то, что происходило ночкой не было сном, да и поведать она никому не могла. Это был бы позор для царства, и ее выслали бы в монастырь. Потому она стремительно вскочила с постели и сдернула простынь. Свернув ткань, она упрятала ее к глубине комода, и в первый раз в жизни сама застелила для себя кровать. После этого, набросила халатик и позвала служанку. Женщина зашла в комнату и кувшином теплой воды, готовая услужить принцессе. Но в первый раз ее отослали сразу, как она поставила воду на стол. Служанка опешила, но спорить не стала, и покинула покои принцессы. Как женщина вышла, принцесса сразу сбросила халатик, и, взяв кувшин с водой, направилась к уборной, где стояла деревяная бадья. Принцесса кропотливо стирала с себя сероватое вещество, и сдерживала слезы. Окончив, в конце концов, она позвала служанку, и, одевшись, покинула комнату.

Весь денек принцесса прогуливалась задумчивая. Она даже не поехала с царицой проведать герцогиню Гремвожскую, с дочерью которой очень дружила. Женщина посиживала в саду в собственной беседке и даже не додумывалась, что с окна за ней с греховными идеями следит повелитель.

— Ваше Величество, я жду вашего ответа.

— Граф Кроулнер желает твои земли, что мешает мне дать им их.

— Ваше Величество, я ваш преданный слуга, и готов на все только бы сохранить свои владения.

Эти слова завлекли короля. Глядя на свою дочь в саду его член затвердел так очень, что это вызывало нестерпимую боль, которую он уже еле вытерпел. И если б царица была дома, он бы решил эту делему совсем не сложно, взял бы ее в эту же минутки. Но ее не было, и посыльный передал, что царица задержится у герцогини денька на два. Повелитель не мог вытерпеть так длительно. Да, в замке были служанки, телами которых он мог пользоваться. Но это были простолюдинки, ну и царица просто могла об этом выяснить.

— Я лицезрел ты приехал с дочерью.

— Да, мой сир.

— Готов ли ты дать свою дочь за свои земли.

— Что вы имеете виду?

— Твоя дочь молода и красива. Я желаю ее в свою кровать на эту ночь, взамен ты не только лишь сохранишь свои земли, а и получишь компенсацию за невинность дочери.

Лорд был шокирован словами короля, ведь их повелитель имел славу верного собственной супруге. Но выбора у лорда не было. Он был очень скупен. И невинность дочери ценил намного меньше чем свои владение. Ну и был шанс, что она приглянуться королю, и он сделает ее собственной любовницей. А это сулило ему власть и положение при дворе, о котором он и не мог грезить.

— Она готова служить собственному королю.

— Отлично. Приведи ее в мои покои. – Произнес повелитель и опять оборотился к окну, следить за собственной дочерью.

Женщина страшилась. Обнаружив ее, отец объявил отрадную новость о том, что повелитель оставил им их владения и простил долг, но взамен она должна отдаться ему. Эти слова шокировали и испугали, но лорд напомнил ей о мамы и всех кого она любит, и женщина подчинилась собственной судьбе.

Повелитель тормознул перед дверцей в свои покои, задумавшись о том, что он делает. За все года их совместной жизни с царицой он никогда не изменил ей. Но боль в паху не давала ему способности мыслить. Такового он не испытывал еще никогда. На данный момент все что он вожделел, это вонзиться со всей силой в юное тело и отыскать освобождение. Он резко открыл дверь, и ворвался в комнату. Женщина уже ждала его.

Она была совершенно не похоже ни на супругу, ни на дочь. В отличие от их у нее были темные волосы, а кожа белоснежная как снег.

Похоть бурлила в его крови. Он подошел к ней и сходу принялся срывать с нее одежку. В очах девицы застыл кошмар, но она не могла противиться королю. А он не успокоился, пока не оставил ее стоять перед ним в одних чулках. От стыда женщина прикрылась руками, но он здесь схватил ее за запястья и развел их в сторону. Его взор был устремлен на ее упругую грудь, и он, наклонившись, накрыл ее ртом. Женщина вскрикнула, он неожиданности, когда его зубы прикусили сосок, а позже стали сосать его. Рот его был бесжалостным. Повелитель совершенно не задумывался о девице. Пальцы его грубо сжимали ее нежную кожу, оставляя синяки. И скоро с ее глаза покатились слезы. Но даже это не тронуло его. Оторвавшись от ее груди, он толкнул ее вспять, и она приземлилась на кровать.

Повелитель не мог больше ожидать. Его член налился кровью и пульсировал до боли. Он даже не снял с себя одежку, только развьязал завязки кальсон и выпустил на волю собственный орган. Женщина с страхом уставилась на короля. Она тихо замотала головой, но его это не тревожило. Он развел ее ноги и поместился меж ними. Прижавшись своим членом к ее лону, он резко вошел в нее, разрывая ее девственную плеву. Женщина заорала от боли, и стала вырываться. Но его руки прочно придавили ее к постели. Он медлительно вышел с ее тугих чресл, и струйка крови потекла по ее белой ноге, оставляя след на постели. Этот вид принес ему ублажение, и он опять резко вошел в нее, заставляя ее опять закричать от боли. Посмотрев на даму под собой, повелитель опять увидел свою дочь, и желание возросло. Он стал двигаться в обезумевшем темпе, насилуя даму. Его лишало рассудка, то, как туго обхватывала ее плоть его член, и как сжимались ее мускулы, не хотя отпускать его. И он не сумел себя сдержать и кончил в нее, но здесь же вышел и покрыл последними брызгами собственной спермы ее ноги и животик.

Повелитель ощущал ублажение, глядя на юное тело, покрытое его соками. И вопреки тому, что он только-только кончил, его член опять стал твердеть и наливаться. Даже в юности с ним такового не было. Он опешил этому, и ощутил гордость, как будто издавна позабытая сила возвратилась к нему.

Он принудил дрожащую даму сесть на кровать, и, приподняв, посадил ее на собственный жесткий член. Она захныкала и зажмурилась, чувствуя как саднит снутри от дискомфорта и повреждения. Ее влажное от слез лицо сейчас было напротив него.

Его руки сжали ее ягодицы, а губки накрыли ее рот. И он опять стал терзать ее тело. Вся ночь повелитель снимал свою похоть, видя почаще перед очами принцессу, чем дочь лорда. На утро он отослал измученную даму к папе. Уйти ей помогали служанки, потому что она у нее самой не было сил. Но слова в итоге, что бросил повелитель, принудили ее дрогнуть.

— Не уезжайте сейчас. Вы будете моими гостями. Ваши покои готовы.

И когда ее отец повстречал даму, 1-ое что он спросил было не о ее здоровье и самочувствии, а то что произнес повелитель. И услышав эти слова, произнес дочери, что гордиться ею, приказав к вечеру привести себя в порядок. Женщина, проглотив слезы, направилась к бадье с жаркой водой, желая отмыть следы, что оставил повелитель, понимая, что все следы не смыть ни чем.

*****

Тем вечерком, готовясь ко сну, принцесса, пристально осмотрев комнату, закрылась на замок. Она была испугана, но, успокоив себя, все же легла в кровать и заснула.

Как и прошлой ночкой, жар опять накрыл ее тело, но она смогла открыть глаза. Обведя комнату взором, в полумраке горевших свеч, ее глаза тормознули на зеркале. Его гладь рябела, волнами кружась по кругу. Отражение почернело, и принцесса сжалась в спинку кровати, опасаясь пошевелиться. Ее глаза переместились на дверь, но зеркало как раз было рядом с ней. Когда же она опять поглядела на него, то ее глаза заполнились страхом. С зеркала ступила темная нога, позже появилась рука с когтями, и вот чудовище появилось стопроцентно.

Принцесса Александрия заорала от шока и кошмара, но на ее вопль никто не прибежал. Бес, что стал перед ней был большой. Его кожа была темной, как ночь, пасть была заполненная клыками, голову декорировали рога, а сзади был длиннющий толстый хвост. Принцесса сжалась в спинку кровати. Казалось, бес заполнил все место, и не было путей к отступлению. Он сделал шаг к ней, и ее взгляд свалился на его большой орган, который гордо стоял впереди него. И в этот момент огнь в ее теле возрос. Она вскрикнула от боли и согнулась напополам. Боль не отступала, заставляя принцессу запамятовать о демоне. Казалось, она продолжалась вечно. С глаз Александрии потекли слезы, уши заложило, и она стала задыхаться.

— Ты хочешь, чтоб боль ушла. – Услышала она рычание, и подняла голову, посмотрев на беса.

— Да.

— Я могу посодействовать для тебя, но ты должна быть послушливой.

— Я умру сейчас. — В ответ она получила хохот.

Бес подошел и прикоснулся к ней, срывая с ее тела одежку. Принцесса выяснила эти руки, ведь как он коснулся ее, холодок освежил ее кожу и ей стало малость легче.

Она смотрела, как его темные руки сжали ее грудь, и ее дыхание участилось. Но здесь ее глаза объединились с его и ужас пропал сам по для себя, и все стало казаться таким правильным, как будто она этого ожидала все свои восемнадцать лет.

Он похотливо заулыбался, и, наклонившись к ней, провел своим долгим языком по ее губам. Его рука тем временем спустились к ее лону, и палец коснулся ее клитора. Принцесса вздохнула, и бес, воспользовавшись этим, просунул собственный язык в ее рот. Ее глаза расширились от неожиданности. Она ощущала, как гибкий язык беса то заходил в ее гортань, то ворачивался, сплетаясь с ее языком. Ее слюна перемешалась с его, тело пылало, требуя деяния и она стала неискусно отвечать бесу.

Когда он, в конце концов, высвободил ее рот, женщина тяжело задышала. Ее тело сейчас казалось, нагрелось еще посильнее, и она захныкала, прося сама не понимая чего. Бес провел своим языком дорожку от гортани к ее груди, ее голова откинулась вспять, и стон вырвался с ее губ. Он закрутил собственный язык вокруг ее соска, и очень потянул его ввысь. Принцесса вцепилась в его руки, чувствуя мощь под своими пальцами. Когда же он отпустил ее грудь, удовлетворенный ее реакцией, жар возвратился с новейшей силой, она, рыдая, попросила еще, и его ласки возобновились, уделяя свое внимание второму ее соску. Электронные волны прошли по ее телу, и ей стало уже все равно, что она отдалась на волю бесу. Эти чувства были такими естественными, такими правильными.

Его язык грубо терзал то одну то вторую ее грудь, но, сколько бы удовольствия это не приносило ей, все равно казалось не достаточно. Понизу животика продолжало что-то пылать до боли, что принцессе приходилось закусить губу, пытаясь ее терпеть.

— Больно. – Хныкала она, прося об освобождении.

— Ты хочешь утолить эту боль? – Прорычал бес, оторвавшись от ее груди. – Ты согласна быть моей женой, и нести мое семя в собственном плодовитом чреве?

— ДА! – Ответила она, осознав только первой вопрос, другие же слова утопли в спазме боли, что свел ее животик.

Удовлетворительно зарычав, бес развел ее ноги в различные стороны, и прижался своим страшным органом к ее лону. Его толстый член с трудом стал пробиваться в неширокую щель девицы, стараясь зайти глубже, и, в конце концов, засунув сантиметр собственной большой головки, натолкнулся на ее преграду. Поначалу это вызвало страшный дискомфорт в теле принцессы, но позже когда он резко толкнулся вперед, вгоняя в нее весь собственный орган, и разрывая ее девственную плеву, она ощутила жгучую боль, неизвестную ей доныне. Принцесса заорала. 1-ое, что она поразмыслила, так это то, что ее порвали напополам, и она погибает. Но к ее удивлению через минутку боль резко прошла, как будто ее и не было, а заместо нее осталось чувство наполненности. Ее веки медлительно раскрылись, и она поглядела вниз, туда, где его темное тело касалось ее белоснежной кожи, сливаясь с ней воедино. Глаза ее расширились от шока, когда она лицезрела, как большой орган беса выделялся на ее плоском животике. Она не могла поверить, что он сумел весь поместиться в ней.

Войдя в нее, бес застыл, как будто давая ей время привыкнуть. После этого стал выходить из нее. Принцесса смотрела, как медлительно с ее тела возникает этот толстый темный орган, и ощутила, как сжимаются внутренние мускулы, желая задержать внутри себя вся эту мощь. Как он вышел, пламенная боль стукнула понизу ее животика, и женщина подсознательно прижалась сама к его члену, желая закончить эту пытку. Бес здесь же опять сделал резкий выпад, стопроцентно входя в нее, но сейчас заместо ожидаемой боли она ощутила неземное наслаждение, и ее голова опять откинулась вспять, а с уст вырвался звучный протяжный стон.

— Еще, — запросила она, и бес повиновался ей, рыча и пыхтя в собственном наслаждении.

Его толчки были резвыми и грубыми, но принцессе уже было все равно. Она ощущала, как будто попала на небеса. Ее пальцы вцепились в простынь, а тело двигалось в такт с бесом. Это было идеальнее всего на свете. Она закрыла глаза, и стопроцентно отдалась новым чувством, звучно крича на всю комнату от экстаза. Ей казалось, что его большой орган касался самого центра ее жара, утоляя жажду ее тела, заполняя ее стопроцентно. Как будто ранее она была пустой оболочкой, а сейчас отыскала часть себя. Ее потряхивало чувство его ожесточенных волос, что касались ее ягодиц при каждом ударе совместно с мягенькими заполненными мешочками. А чувство его грубых рук на разгоряченной коже вызывало море покалываний в ее спине. Принцесса ощущала, как совместно с его ударами движется ее томная дубовая кровать, ударяясь об каменные стенки. Казалось вся комната тряслась. Но это ее тоже не тревожило. Она желала, чтоб эти чувства продолжались вечно.

Его дыхание обжигало ее лицо, но ей не было тошно, напротив она как будто вдыхала его воздух. Что-то в ней натянулось как будто струна, и разорвалось в момент его самого сильного толчка. Принцесса дико заорала, дергаясь в невероятном оргазме, а бес в этот момент обильно кончил в нее. Его густая сперма полилась в ее тело, наполняя доверху. Ее было настолько не мало, что ее животик раздулся, увеличиваясь в размере. Смутно она лицезрела, как над ними зажглись странноватые знаки, и это казалось еще одним чудом того волшебства, что подарил ей бес.

Ее магический полет продолжался вечность, а когда ее сознание возвратилось к ней, то слабость не позволила открыть глаза, и принцесса провалилась во тьму, не заботясь уже ни о чем.