Обновленные люди. Часть 1.

Категория: Романтика

Данное произведение является плодом фантазии создателя и не отражает его личных предпочтений, в том числе и сексапильных. Хоть какое сходство основных героев с реальными людьми считать случайным. Перепечатка рассказа и всех его частей разрешена создателем в согласовании с действующим законодательством РФ, другими словами с указанием как минимум ника создателя, но рекомендуется читать его весь, чтобы не утратить сюжетную линию и почувствовать его структурную целостность…:)

– “Привет” – улыбаясь, произнесла Кира и впорхнула в квартиру, как стремительная птичка. Сильвестр как обычно залюбовался ее легкими и точными движениями и непокорливой прядкой, которая так и норовила выбиться из бережно ухоженных волос.

– “Здравствуй солнце” – легкая ухмылка осветила его лицо, произнес он. – “Кира, мои предки сейчас вечерком уезжают на отдых и возвратятся только послезавтра, поздно вечерком” – он пристально следил за ее реакцией. Когда-то в шестом классе они дали друг дружке обещание поженится тогда, когда им исполнится по 19 лет и намеревались его сдержать. Девятнадцать исполнилось Кире три денька вспять. Они очень повеселились на ее денек рождения, отметив его с большой компанией, с конкурсами, танцами, гуляниями по ночному городку.

– “Так что завтрашний вечер и ночь стопроцентно в нашем распоряжении”…он не окончил гласить, когда Кира перебила его.

– “Замечательно родной! Устроим небольшой праздничек при свечках, на двоих, только ты и я” – Кира зажмурилась и потянулась как эластичная кошечка, коей она, вобщем и являлась, занимаясь с седьмого класса четыре раза в неделю фитнессом и аэробикой. Сам Сильвестр предпочитал легкую атлетику и был он не только лишь с реальным греческим профилем, да и с реальным, гармонически развитым телосложением старого эллина- девятнадцатилетним парнем. Даже имя при рождении, предки дали ему греческое, что служило нескончаемой темой подколок от его бывших одноклассников, к примеру они ничего оригинальнее клички Сталлоне не выдумали…

– “Пойду готовиться к нашему небольшому торжеству” – Кира подмигнула ему, и броский солнечный кролик пропал, оставив за собой узкий запах ее возлюбленных духов компании “Kenzo”.

Сильвестр улыбнулся, думая о кое-чем очень приятном и начал наводить безупречный порядок и в без того незапятанной квартире. Его душа пела в предвкушении чего-то веселого и дарованного выше.

Итак, оставим на время наших героев готовящихся к праздничку и малость поведаем о каждом из их.

Оба они, сейчас уже 19-ти летние девственники, весь их распорядок денька фактически не оставлял им свободного времени на что-либо, а если оно возникало то они полностью посвящали его друг дружке. Дружили они с юношества, с первого класса. Предки их жили в примыкающих домах и дружили семьями, нередко выезжали совместно на отдых за город, на речку. Естественно его и ее предки знали, что они влюблены друг в друга и души в их обоих не чаяли.

Сильвестр – среднего роста с зеленоватыми очами и темными, с голубым отливом, как вороново крыло волосами- был объектом вздыханий практически всех бывших одноклассниц, ну и как он мог им не нравиться – прекрасный, широкоплечий с узенькой талией спортсмен-легкоатлет с первым разрядом по нескольким видам спорта, умный, воспитанный, компанейский. Всегда готовый придти на помощь в тяжелую минутку. Но сердечко его принадлежало безраздельно только Кире, что являлось предметом потаенной зависти ее подруг. Одеваться он обожал в комфортную не стесняющую движений одежку, особо за модой не смотрел, а почему фактически кто-то ему должен, пусть и мягенькой форме, указывать, что носить.

Кира – тоненькая светленькая блондиночка с лаского голубыми схожими на два озера чистейшей воды очами, ее волосы, когда она находилась рядом с Сильвестром, и при резком контрасте с ним, казались фактически молочно белоснежными, хотя по сути они были с золотистым отливом. Ее лицо было живым отражением ее души – светлой, теплой и удовлетворенной. Она была не похожа на других блондинок – китайских статуэток с кукольными лицами. Про таких, как Кира, обычно молвят что они – кровь с молоком. Жива душа, трепетная, незапятнанная, не запятнанная нашим, очень нередко запятанным миром… Когда она шла по улице, на еще одну тренировку, на ее лице игралась легкая ухмылка счастливого человека. В ней было что-то такое заставляющее людей оборачиваться ей вослед с теплыми ухмылками живых людей, прикоснувшихся к чему-то более важному, чем их собственные маленькие ежедневные дела. Некоторая изюминка делала ее неподражаемой даже в нашем, таком различном мире. Одевалась она просто и элегантно и в хоть какой одежке смотрелась как принцесса из сказки. В ней чувствовалась реальная дама с большой буковкы, хотя ее эмоциональность еще не была разбужена…

Вечерком последующего денька Сильвестр окончив, в конце концов, все изготовления, вынул бутылку красноватого вина из холодильника и водрузил ее в центр стола, чтоб оно малость согрелось. Зажег свечки и пошел одеваться. Темный костюмчик тройка висел, как ему и положено, в шкафу. Достав его, он положил его на кровать и стремительно скинул свою ежедневную одежку. Побрызгавшись дезодорантом Сильвестр начал надевать узкую шелковую рубаху. Штаны, пиджак, и темные носки с лакированными туфлями довершили композицию, гармонируя с его темными волосами и резко контрастируя с белоснежной традиционной рубахой. Оглядев себя в зеркало и оставшись удовлетворенным увиденным результатом, он надушился туалетной водой “Ягуар Noir” с неуловимой горчинкой.

– “Сейчас я готов” – поразмыслил он. В этот момент раздалась мелодичная трель звонка, и он отправился открывать входную дверь, прихватив по дороге ярко красноватую розу. Открыв дверь, он увидел, наверняка, самое красивое создание во вселенной. Кира медлительно вошла в квартиру. Даже красивый лебедь навряд ли сравнился с ней в этой неуловимой изящности, легкости полета и нежности оперения. В ее очах он прочитал то, что она знает, чем завершится их нынешний небольшой праздничек, в их не было стыдливости либо распущенности, не сожаления об этом, а только два моря нежности, погрузившись в глубину которых, уже не хотелось подниматься наружу, а так и плавать там нескончаемо. Омывшись в их, и практически затопленный этой нежностью он, хватая ртом воздух, протянул ей розу и произнес: – “Это для тебя малышка.” Одета Кира была свободное, цвета морской волны, платьице с молнией на спине и в туфельках-лодочках салатового цвета. От нее восхитительно пахло все этим же ласковым запахом “Kenzo”, она специально им надушилась, зная, что ему нравится запах этих духов. На лице Киры был минимум мейкапа да он ей фактически и не нужен был, потому что она была красива собственной природной красотой и относилась к тому типу женщин которых мейкап только портил, в особенности лишний. На мгновение ему показалось, что он лицезреет воздушный мираж в свете последних лучей заходящего летнего солнца. С благодарностью, принимая розу, она, мило улыбнувшись, произнесла, поднося ее к губам и пригубив запах свежайшей розы: – “Спасибо милый. Ты сейчас замечательно выглядишь”.

– “Ты тоже солнышко” – ответил он, малость смутившись из-за того, что комплимент она ему сделала 1-ая – “Пройдем к столу”. Готовить еду для Сильвестра было божьим даром, он священнодействовал на кухне, необходимо было созидать, как он преображается, когда он начинал шинковать, варить, поджарить, тушить, соединять составляющие и т.д.. Пища выходила магической и казалась сакральным откровением выше, старых, издавна ушедших протцов. Но готовил Сильвестр только тонкие, для гурманов, деликатесы, обыденность в изготовлении еды была ему противна, как и неважно какая рутина.

– “Присаживайся” – улыбнулся он. Глаза Киры обширно распахнулись от удивления и экстаза, когда она увидела маленький столик заставленной ее возлюбленной легкой едой. В центре столика стояла согревшаяся бутылка красноватого вина, покрытая малеханькими капельками воды. Минут 20 они всасывали приготовленные Сильвестром яства, улыбаясь друг дружке и той алчности, с которой они набросились на пищу. Сильвестр малость суетился, ухаживая за собственной любимой. Кира с благодарностью воспринимала от него знаки внимания …и улыбалась его комплиментам и шуточкам. Наконец с пищей было покончено, и они пригубили полусладкого красноватого вина. Встав из-за стола, Сильвестр поставил легкую расслабляющую музыку и пригласил Киру потанцевать под старенькую музыку юности их родителей. Закружив Киру в танце, он прочно прижимал ее к собственной груди и легонько поглаживал своими ладонями ее тело через тонкое платьице. Музыка кончилась и Кира тихонько вздохнула и положила свою милую головку ему на плечо. Так они простояли по их личным ощущениям – вечность, хотя прошло, наверняка, менее 3-х минут.

– “Ты готова?” – спросил он, глас его вдруг охрип.

– “Да” – тихо прошептала она ему на ушко.

Подхватив ее легкое тело на руки, Сильвестр понес ее в спальню, его кровать уже издавна была расправлена и застелена новым постельным бельем, еще хрустящим от свежести. Зайдя в спальню и осторожно поставив на ноги на мягенький ковер свою приятную ношу, он зажег ночник и его слабенький свет прибавился к двум мерцающим у изголовья кровати свечкам. Ее ноги в один момент ослабли, и Сильвестр схватил начинающую сползать на ковер Киру, и обняв ее за талию, накрыл ее сладкие теплые губки своими губками. Это был их 1-ый поцелуй сейчас, и он будил в их новые чувственные фантазии. Кира, оторвавшись от него, застонала от сладостной истомы, разливающейся понизу ее плоского живота. Сильвестр не размыкая объятий, осторожно расстегнул молнию на ее платьице, сейчас оно держалось лишь на ее точеных плечиках. Легкими поглаживающими движениями ладоней двигающихся ввысь от талии к ее ласковым плечам, он медлительно спустил бретельки вниз. Платьице, немного зашуршав, свалилось к их ногам. Кира снова как-то в особенности вздохнула и прижалась к нему.

– “Не страшись малая” – лаского прошептал Сильвестр – “Все будет отлично”.

– “Я знаю” – также прошептала Кира, немного прикусив своими зубками мочку его уха. Он ощутил ее ухмылку на слово “малая” – их разница в возрасте составляла всего две недели, другими словами Сильвестр был старше ее совершенно не намного.

Позже он сделал то, что у парней именовалось верхом профессионализма в деле раздевания дам, в особенности с таковой капризной частью дамского туалета как бюстгальтер. Сколько парней с ним намучились… Итак вот, он расстегнул ее бюстгальтер смотря прямо в ее милые глаза пропустив свои руки ей подмышками. И скоро эта часть туалета также присоединилась к лежащему платьицу, сейчас ему было уже не так сиротливо на мягеньком ковре. Потом он встал на колени и лаского поцеловал ее тонкий живот, потом мягко скользнул языком в ее пупок. Оторвавшись от ее живота, он осторожно подул на него, согрев его своим теплым дыханием. Дыхание Киры стало частым и прерывающимся, она начинала возбуждаться. Пропустив огромные пальцы рук под узкую материю ее бежевых трусиков, он тихонько потянул их вниз, обнажая ровно подстриженный венерин холм, этот загадочный треугольник, преддверие рая для возлюбленных. Малость полюбовавшись открывшимся ему сокровищем, Сильвестр спустил трусики до икр Киры. Кира ловко перескочила через их. И вот она стоит перед ним, ее совершенное тело стопроцентно оголено. Поначалу она сделала слабенькую попытку закрыться, но Сильвестр попросил ее – “Не нужно, пожалуйста. Можно мне полюбоваться тобой, моя возлюбленная Афродита, омытая морской пеной”. Она казалась, соткана из чистейшего лунного света. Как будто сияли не ночник и свечки, а от нее изливался некий небесный свет. Сильвестр подойдя к ней начал покрывать резвыми поцелуями ее лицо, плечи, волшебные прочные грудки, так похожие на два наливных яблочка. Ее кожа пахла персиком. Он лаского поцеловал и легонько пососал ее правый розовый сосок. Она застонала от сладостной неги, и он сразу переключился на ее левую грудь, лаская правую огромным и указательным пальцами. Но вдруг Кира перехватила инициативу и сама начала его раздевать, лаская его тело. Он пробовал ей посодействовать, но она пресекла его слабенькие пробы и он, отдаваясь ласковым дамским рукам, позволил себя раздеть. Сейчас, они оба были оголены, уже совершенно не стесняясь наготы друг дружку, и готовые к предстоящему логическому окончанию, которое они, непременно, оба длительно ожидали, наверняка, очень длительно. Он снова схватил ее на руки и сделал два шага до кровати, осторожно положил ее в центр и прилег рядом. Они начали сладко лобзаться, чувствуя, как снутри их наращивается страсть и разливается такое родное тепло к возлюбленному человеку, и они начали взаимно растворяться в собственной страсти.

– “Я желаю, что бы в наш 1-ый раз ты сама сделала это” – шепнул с ухмылкой он.

– “Отлично” – просто согласилась она с ним.

Перекатившись через него, она села на его ноги и придавила своими ладонями его руки, к кровати практически оседлав его, Сильвестру приглянулась эта игра, и он с нетерпением ждал продолжения, тем паче что смотрелась Кира просто божественно, просто амазонка, влекущая и одичавшая, возбуждающая желание. Кира, опустив голову пониже так, чтоб ее волосы рассыпались по его груди, превратившись в расплавленный металл при слабеньком освещении. Свечки мелькали, и волосы Киры преобразовывались то в золото то в серебро, похожие на водянистую ртуть. Кира начала покачивать головой и Сильвестр прикрыл глаза от таковой чувственной ласки, натуживаясь и расслабляясь с каждым движением ее милой головки на лево – на право. Ее волосы скользили по его груди, и он сообразил, что длительно не выдержит сладостной пытки. Его руки скользнули ввысь от ее бедер до талии и легонько сжали. Кира, улыбнувшись, схватила тонкими пальчиками его член и сжала ручку в кулачок, чувствуя, как он натужился, и ощущая его пульсацию от притока крови. Сильвестр тихонько ахнул от неожиданности. Она медлительно оттянула его до строго вертикального положения и начала медлительно опускаться не него. Член коснулся внешних половых губ и просто скользнул вовнутрь, потому что Кира была, как и Сильвестр уже сверх меры возбуждена и ей хотелось продолжения. Контролируя глубину его погружения в свое влагалище, она медлительно опускала свои пальцы по стволу, наслаждаясь этими новыми чувствами заполненности неиспытанными ранее. И вот член Сильвестра коснулся ее девственной плевы, они оба застыли, плотно прижатый, и пульсирующий, к плеве член гармонизировал их ритмы. Его пульсация передавалось прямо Кире, отражалась от нее, усиливалась и передавалась Сильвестру, этот галлактический ритм жизни они на данный момент ощущали ясно и ясно. Кира осторожно нажала своим телом на плеву и ощутила тупую боль, расплавляющуюся в этом пульсирующем темпе. Сильвестр поддерживал ее за талию не давая сходу Кире резко опуститься на его член. Кира выгнулась, приподнялась так, что его член практически вышел из нее, убрала пальчики с члена, опустив свои ручки на плечи Сильвестра, и резко наехала всем телом на член, он скользил совсем не сложно, потому что ее и его смазки издавна смешались в один страстный коктейль. Кира ощутила резкую боль от разрывающейся девственной плевы и потом ее затопили волны удовольствия. Она сделала несколько судорожных движений ввысь и вниз- и их потряс их 1-ый оргазм за нынешнюю летнюю ночь, сопоставимый с маленьким атомным взрывом. Обессилено она свалилась прижавшись всем телом на грудь Сильвестра чувствуя как жгучая струя спермы стукнула ей прямо в матку. Так они лежали, набираясь сил, первым пришел в себя Сильвестр – он осторожно приподнял Киру и понес ее в душ. Кира лежала на его сильных руках и глаза ее сияли счастьем девицы, ставшей дамой, во всех смыслах, с самым возлюбленным ею человеком на Земле. Включив теплую воду, Сильвестр поставив Киру на ноги принялся признательно стирать губкой их пот и кровь с тела Киры. Ласкающими движениями он лаского обтер все ее тело, потом свое. Потом опустившись на колени, как и при раздевании Киры, начал ублажать языком ее венерин холм, равномерно углубляясь поглубже, его язык скользил совершая круги вокруг ее клитора, время от времени резко ударяя по нему либо углубляясь далее и лаская стены влагалища. А пальцы его голубили ее нежную грудь, легонько поглаживая и сжимая ее острые соски. Кира опять возбудилась, и через пару минут таковой острой ласки ее потряс очередной …оргазм. Когда они пришли в себя и, выйдя из душа, обтерлись огромным махровым полотенцем, Сильвестр прошел в комнату и выдернул из застеленной кровати намокшую от пота и начавшей сворачиваться крови, простыню и закинул ее в стиральную машинку. Достал из шкафа новый набор белья, обычно стремительно застелил кровать. И пригласил свою возлюбленную на освеженное ложе любви. Этой ночкой они испытали еще три горячих оргазма, наслаждаясь своими юными телами, собственной любовью в ее высшем нюансе единения и открывая, друг в друге новые эрогенные зоны для новых ласк. Поближе к утру, они обессиленные от собственной приятной работы забылись в приятном сне. К 12 часам денька Сильвестр открыл глаза и увидел взор милых глаз Киры – этих горных озер теплой воды согреваемых внутренним теплом, не решавшейся его будить и созерцавшую его спящего. Кира смотрелась мирно, от нее исходило внутреннее свечение, Сильвестр ощутил, что они в чем либо внутренне и снаружи обновились. Он залюбовался этой дивной картиной, также ее вечно непокорливой прядкой, и произнес – “Возлюбленная ты вся светишься!”

– “Ты тоже любовь моя” – ответила Кира и легла ему на грудь.

– “Ты выйдешь за меня замуж?” – спросил Сильвестр, поглаживая ее светлые тонкие волосы.

– “Да” – просто ответила она, и его сердечко запело от радости. Они вправду получили обновление от высших сил.

Через три месяца они поженились…

Мейд by Spectr