Опущенный по собственному желанию. Оформление шлюхи
Категория: В попку
Опущенный по собственному желанию. Оформление шлюхи.
— Коля? – мужской глас в телефоне был незнакомым.
— Да, — ответил я, не подозревая подкола.
— Я знакомый Севы. И я знаю, что ты пидор, — расслабленно произнес мужчина.
Я запамятовал, как дышать.
Вскочив с кровати, стремительно вышел из комнаты, двинулся к большенному фикусу около окна в конце коридора. Сердечко неистово колотилось, во рту пересохло. «Пидор, пидор» — как будто эхом звучало в голове.
— Я лицезрел фотки. Смотришься хорошо. – продолжил тем временем незнакомец, — Это ведь ты на фотках? Чего молчишь?
— Д-да, я, — чуть сумел произнести.
— И ты сам отдал жопу на проеб трем парням? – в голосе послышалось любопытство.
— Да. – выжал я из себя, — испытать желал…
— Это понятно. Понравилось? – глас звучал расслабленно, как-то по-дружески. Я начал малость успокаиваться.
— Ну… да. В общем… да. – уже спокойнее произнес я. «Сева, обормот! Кому ты меня показал. Что ему необходимо?» — в опустевшую от первого шока голову опять возвратились мысли.
Я и взаправду три денька вспять по пьяни решил, что в жизни необходимо испробовать все. И испробовал себя в роли шлюхи, предложив трем парням, с которыми бухал, трахнуть меня в зад. Они и трахнули — и в зад, и в рот. А Сева, папарацци хренов, к тому же отфоткал это дело на собственный накрученный телефон. И мне это вправду понравилось – сам удивлялся, как просто и просто я все принял. Пацаны в один глас говорили, что я уже издавна был пидором в душе, только страшился испытать. Может, оно и так.
— Ну вот и ладненько, что понравилось, — умиротворяющее продолжил собеседник, — не беспокойся ты так. Я желал бы с тобой познакомиться. Когда сможешь?
— Н-не знаю, — протянул я, опять начиная беспокоиться. «Познакомиться? Зачем? Кто он?» — громоздились вопросы. Наружу выскочил только один:
— А вы.. кто?
— Меня зовут Петр. Не страшись, я обычный. Как и ты, — в голосе звучали смешливые ноты.
— Как и я? Другими словами — …? – замолк я, не решаясь договаривать вслух. В коридоре общаги в хоть какой момент мог кто-то показаться.
— Ну да! — как будто обрадовавшись моей сообразительности, воскрикнул Петр, — на данный момент чего делаешь?
— Ну… ничего…, — произнес я неуверенно. «И почему не налгал, что занят?» — с запозданием попробовала вклиниться здравая идея.
— Делаешь «ничего»? Да, это принципиально, — пришел к выводу Петр, — А давай ты это свое «ничего» здесь поделаешь. Подъезжай.
— Здесь? Это где?
— А на Севину хату. Ты ведь знаешь.
Да, я знал. Конкретно там, в Севиной съемной гостинке, все и вышло три денька вспять.
1-ый испуг от начала разговора прошел, его сменило любопытство, но не только лишь оно одно. Я не сходу сообразил, и тем паче — не сходу признался сам для себя, что больше ощущаю волнующее предвкушение. Конкретно предвкушение — чего-то запрещенного, ужасного, грешного — но хотимого.
И я поехал.
Дверь квартиры открыл Сева.
— Сева, блин! Ты кому меня… — начал я было с порога, но он меня оборвал:
— Не волновайся, Колян! Вроде ж нормально все было? И будет нормально! – он закрыл за мной дверь и заговорщицки кивнул на дверь в комнату, — Проходи…
На диванчике посиживал здоровый мужчина. Полурасстегнутая тенниска обнажала волосатую грудь, рукава не скрывали мускулистых рук с маленькими толстыми пальцами. Лицо было открытое, приветливое, легкая ухмылка и мелкие прищуренные глаза ужаса либо недоверия не вызывали.
— Ты проходи, не боись! – тот же размеренный, чуток смешливый глас.
Петр встал, и, проделав шажок вперед, протянул руку. Практически на голову выше меня, много обширнее. Очевидно не качок, просто большой, плотно сбитый мужчина. Руку сжал не очень, но уверенно.
— Привет, — пробормотал я, — Коля…
— А ты красивый, Коля, — улыбнулся Петр. Не отпуская моей правой руки, левой, как будто гладя, провел мне по плечу, погрузился к талии, и, остановившись на бедре, опять улыбнулся:
— Ну давай, раздевайся…
Похоже, долгие прелюдии были не в его стиле. Что ж, пусть так.
Опять немного затряслись, но стремительно успокоились пальцы. Снимая одежку, чувствовал только одно – все то же предвкушение: «Сейчас… Это опять произойдет на данный момент… На данный момент это опять произойдет…»
Петр раздевался как-то нерасторопно, но разделался стремительно. Чуть я, стянув и отбросив последнее – носки, выпрямился — он уже был готов. Нагой он казался еще внушительнее. Мужское хозяйство, похлеще Севиного и гладко выбритое, уверенно приподнималось на очах.
Мой новый ебарь уверенно шагнул вперед и вдруг правой рукою схватил меня за яичка. Я невольно вздрогнул, но он только плотно обхватил их и начал играть, перекатывая, как будто шарики. Я задрожал, дыхание прехватило, тогда и Петр так же резко другой рукою сжал меня за ягодицу. Потискав ее, он скользнул пальцами в промежность.
— Готова попа? – спросил он, пальцами нащупывая дырочку. Я приподнялся на носочках и, немного растопырив ноги, кивнул. Пятую точку я помыл и смазал еще дома. Руками я обхватил свои ягодицы и потянул их стороны.
— Тогда становись, — немного сдавленным от возбуждения голосом, скомандовал Петр и, схватив меня за плечи, решительно развернул лицом к диванчику.
Как и в прошедший раз перед Севой, я стал на колени и собрался лечь животиком на диванчик, но он скомандовал:
— Залезай на диванчик. Повыше зад!
Я повиновался. Расположившись на диванчике грудью и коленями и, раздвинул ноги так обширно, как сумел и прогнулся в спине.
Петр не принудил себя ожидать. Сначала я ощутил его палец у себя в дырочке, но практически сходу последовала жгучая головка его члена. Я постарался очень расслабить попу, но все равно в 1-ый момент меня пронзила боль. Член его был очевидно побольше тех, что во мне уже были. Но боль была, как тогда и, только в 1-ый момент. А позже…
Я всем телом чувствовал, как что-то большущее и сильное заходит в меня, заполняет меня изнутри, просачивается все поглубже. Кажется – уже заполнен совершенно, но вот новый толчок – и оно просачивается далее, опять толчок – и чувство заполненности и растянутости больше, все поглубже!
Схватив меня за ноги, Петр нескольким сильными толчками загнал в меня член стопроцентно, его животик хлопнул пеня по ягодицам. Тогда и началось! Он задвигался во мне, сначала не очень, но позже амплитуда все увеличивалась. Я пробовал двигатся навстречу его движениям, но его сильные лапищи плотно держали мою пятую точку и управляли ею. Толчки были частыми и сильными, мне казалось, что он всякий раз практически вынимает член из меня и опять вгоняет его до упора, завершая толчок хлопком животика по моим ягодицам. Я повернул голову вбок, но все равно, придавленный к диванчику грудью, дышал через один раз. Сами собой один за одним срывались стоны.
— Что, нравиться, поблядушка? – прохрипел Петр, вгоняя в меня член.
— Д-да, н-н-нравится…, — я чуть выдавливал из себя слова меж попытками вдохнуть воздуха.
— То-то, блядь! То-то, шлюха! Хороша жопа у нашей Кольки! – казалось, очко вот-вот лопнет…
После массивного старта Петр скоро малость сбавил темп, а позже, не вынимая члена, скомандовал:
— Ну-ка, оборотись малехо на право, сучка! Повдоль дивана!
Я медлительно оборотился, расположившись уже повдоль дивана, он тоже забрался на диванчик и, поднавалившись на меня, опять возобновил тараны моей задницы. Я стонал, уже не сдерживаясь:
— Да. Да.. Еби.. Я шлюха! Еби…
Очко уже горело, в глубине что-то кавкало, яичка наливались истомой. Руки и ноги дрожали, чуть выдерживая вес и напор ебаря.
— Сева! Где ты там? Давай, шлюха готова! – вдруг послышались слова Петра, адресованные очевидно не мне. А в последующий момент его рука взяла меня сзади за волосы и потянула голову ввысь. Сам он малость подался вспять, давая мне возможность оторвать плечи и голову от дивана. Таранить мою пятую точку он, все же, не прекращал. И, подняв голову, 1-ое что я увидел – Севу без штанов и трусов,… поточнее, его колом стоящий член. А вот позже, глянув чуток выше – камеру. Небольшую такую. Сева пристроил ее на маленьком штативе у самого дивана и вовсю снимал процесс ебли.
— Его ебало видно? А жопу видно? Видно, что ебут? – это все Петр спросил у Севы, а позже зарычал на меня:
— В камеру смотри, тварь! Давай, гласи, кто ты есть, шлюха!
Тогда, с задницей, нанизанной на большущий член, я чувствовал себя последней блядью. Мне было все равно. И я произнес, всхрипывая от толчков в зад:
— Я конченный пидор, грязная шлюха и опущенная блядь! Я хуесос и вафел, шалава и тварь! Ебите меня все, кто желает, как желает и солько желает!
И еще много чего я наговорил тогда на камеру. Петр завелся еще более, долбил, как будто отбойный молоток. Сева тоже не зевал. После первой порции выражений уверенно засунул собственный пульсирующий от возбуждения агрегат мне в рот. Практически сходу и кончил, сперма залила рот, попала на губки, нос, в глаза. Камера продолжала снимать.
— Смачно, тварь?! Нравится?! – пыхтя, опустошался Сева. Я, проглотив сперму, попавшую в рот, облизался и подтвердил:
— Да.. Смачно.. Спасибо…
Мне тогда было все равно, ибо мою пятую точку таранил мощнейший член. И я извивался на нем, стонал, вопил, благодарил и просил ебать и ебать меня еще… всего и не упомню, чего я нагородил и как себя называл…
Конское гиканье ознаменовало конец Петра в мою пятую точку. Член оказался у меня чуть ли не в желудке. После нескольких толчков мне в зад, он завалился на меня и достаточно заурчал:
— Да-а-а!… Г-г-г!…Да-а!.. О-о-о!… Ка-а-айф!…
Я уже не ощущал рук и ног, всхрапывая, пробовал глотнуть воздуха…перед очами мерцали какие-то черные пятна, калоритные звездочки… «Шлюха, блядь, шалава, тварь…» — более приличных слов в голове не крутилось… и в мысли они не складывались…
Позже, как опьяненный, ничего не соображая, пробовал придти в себя. Были вспышки камеры, снимавшей меня. Позже меня крутили, как куколку, поворачивая в различные позы — и опять вспышки камеры. Прохладное прикосновение маркера, которым что-то писали у меня на пятой точке, на груди, на лобке и даже на лбу – и опять вспышки.
«Оформили шлюху по полной» — одна из последних фраз, что я услышал, до того как меня потащили в ванную.
И меня вправду оформили. По полной.
В этом я очень стремительно удостоверился в предстоящем. Но это уже другая история.
icq 552150793