Школьные годы чудесные…

Категория: Гомосексуалы

В годы моего юношества пацаны ещё не были очень сексапильно просвещены. Дрочить числилось западло, поэтому в этом никто и не признавался. А кое-кто и вообщем не умел… Когда писуны у нас стали уж очень нередко стойку делать (класс 5-6), забавлялись мы тем, что «щупались» типо в шуточку. Девчонок мы не трогали, так как они жаловались повсевременно. Бывало, Сидор с Иваном на перемене завалят на парту их третьего кореша, щупленького такового, и орут:- Ребята, щупай Шипу!Ну, мы здесь и давай Шипу за писун хватать через брюки, пока он у него не заторчит. Здесь уж Шипа начинает всерьёз дёргаться и вырываться — смущался… Но к седьмому классу эти забавы как-то закончились и начались более интимные деяния. Я к тому времени уже за мальчуганами больше следил, чем за девчонками, хоть и не осознавал ещё — почему. А впереди, через парту посиживали Витёк со Славкой. И стал я замечать, что Славка нередко на перемену выбегает с расстёгнутой ширинкой, а у Витька писун брюки оттопыривает. Ну и на уроке они уж очень близко посиживают друг к другу. Заметить-то увидел, а выводов не сделал по малолетству собственному. Зато скоро сам сделал открытие…В самом конце седьмого класса (я уже к тому времени около года дрочил самолично выдуманным методом) на литературе нам решили показать кинофильм «Юная гвардия». Видиков и тогда в помине не было, а был реальный кинопроектор, фильмы на больших катушках и завешенный тёмными шторами класс. В этой мгле и развивались действия. Не помню, с чего мы начали толкаться с Толяном — моим соседом по парте… Но так не зло, в шуточку. Я без всяких там сексапильных мыслей легонько схватил его за ширинку и здесь же убрал руку, зная, что он на данный момент её оттолкнёт. А он… не оттолкнул и даже закончил меня пихать. Вот здесь что-то во мне и перевернулось — мне захотелось ещё раз, уже не спеша, коснуться его брюк там, где находился писун. Что я и сделал, в мгле же нестыдно! А Толян только поближе придвинулся ко мне и немного откинулся на парте, чтоб моей руке было свободнее. А сам так пристально на экран глядит! Вобщем, и я тоже смотрел на экран, не видя и не соображая ничего. А сердечко вдруг так гулко забилось, и руки взмокли. Ничего прощупать я не сумел через брюки, но это нечто было огромным, тёплым и таким привлекательным… Я придвинулся ещё поближе к Толяну и стал дрожащими руками расстёгивать пуговицу на его ширинке, позже — вторую, третью… Этого хватило, чтоб моя ладошка залезла вовнутрь. Толян не сопротивлялся. Пока я боролся с пуговицами, моя ладонь повсевременно натыкалась на всё более твердеющий и увеличивающийся Толянов член под тканью трико (почему-либо тогда было принято под штаны надевать голубые трикотажные «спортивки»). Я уже ничего не страшился и бесцеремонно начал стягивать вниз под брюками резинку спортивок. Когда мне это удалось, меня ждал ещё один облом: под спортивками были тесноватые плавки. И всё-таки, я умудрился залезть 2-мя пальцами под резинку плавок и на несколько секунд коснуться твёрдого и большого (по моим тогдашним понятиям) Толянова члена. И здесь новый облом — кончилась лента в кинопроекторе, и включили свет, чтоб поменять катушки. Мы отпрыгнули как ошпаренные друг от друга, и Толян прикрыл ранцем расстёгнутую ширинку. А я — только немного наклонился, чтоб скрыть вовсю торчащий и как-то нехорошо зудящий в брюках член. К своим эрекциям я уже привык, но никогда ещё они не сопровождались таким психологическим возбуждением… Что мне запомнилось — так это раскрасневшаяся физиономия Толяна. Я, наверное, был не лучше…Катушки в проекторе поменяли и опять выключили свет, запустив вторую часть кинофильма. Пока я раздумывал, не продолжить ли мне свои исследования, я вдруг ощутил руку Толяна на своём члене. Сердечко было готово выскочить из груди, я чуть ли не задохнулся от этого ещё незнакомого нескончаемо приятного чувства чужой руки на своём члене. Толян не мог не ощутить мой стояк и тоже начал расстёгивать пуговицу на моей ширинке. Он расстегнул только одну — видимо, ему не терпелось пощупать мой одеревеневший орган — и 2-мя пальцами через трусы сжал мой член… Но обломы на сей день не закончились. Из того самого зудящего чувства в моём половом признаке вдруг стала быстро рождаться знакомая волна сладострастия, и я с страхом сообразил, что никакими силами не могу её удержать. Мой член в руке Толяна застыл и… начал дёргаться, толчками выбрасывая сперму прямо в трусы. Толян не сходу сообразил, что я кончил. Но когда его пальцы ощутили сырость, он выдернул руку — или ужаснулся, или из брезгливости… Моё возбуждение медлительно спадало. Благопристойная лужица в трусах была неприятно прохладной и липкой. Я кое-как застегнул пуговицу на штанах и до конца кинофильма просидел, положив голову на руки на парте. Мне было и постыдно и отлично сразу. Толян молчал и я не знал, как он отнесётся к тому, что я «спустил» прямо на его руку — может на хохот подымет?Этого не случилось. Зато, когда кончилось кино, а совместно с ним — и урок, я, собираясь на перемену, посмотрел вниз : на голубых школьных брюках, хоть и маленькое, красовалось мокрое пятно моей спермы — пришлось прикрываться ранцем.А через некоторое количество дней нас с Толяном выслали на городскую олимпиаду по физике. Начало олимпиады перенесли на четыре часа, и мы с Толяном, чтоб уничтожить время, пошли ко мне — я жил неподалёку. Вот тогда мы и подрочили друг дружке в открытую, не таясь…

Но об этом — в другой раз…