Случайные встречи. Часть 6: Второй рассказ Насти
Категория: Подростки
«Жизнь моя после отъезда брата в особенности не поменялась – разве что я закончила уделять свое внимание на сверстников, интересы которых ко мне сводились к очевидному дерганью за косички либо выбиванию из рук ранца по дороге из школы домой, при этом пацаны с гоготом разбегались, даже не пытаясь передвинуть планку отношений в чуток иную сторону. На старшеклассников я, естественно, заглядывалась – но, как досадно бы это не звучало, их больше заинтересовывали сверстницы, а то и девицы постарше, не говоря уж о молодых училках. Короче, жизнь вошла в тёмную полосу, и мне оставалось только веселиться дома, оставаясь наедине.
А вот здесь мои фантазии затмевали реалии. Я стала много времени проводить в ванной. Мама как-то оговорилась, что я становлюсь взрослой женщиной и вопросы личной гигиены должны значить для меня больше, чем ранее. Но мама не знала, что в ванной я, лёжа в жаркой воде, направляла струю душа для себя в промежность и нежилась от новых чувств. Пытаясь как-то достигнуть тех наслаждений, которые я испытывала с братом, я нередко вставляла для себя в анус различные предметы, которые находила в ванной – начиная от ручек зубных щёток, заканчивая бутылочкой шампуня «Утёнок», который фактически совершенно напоминал по форме мужской (поточнее – брата, ибо других я тогда еще не лицезрела) член. Я научилась доставлять для себя наслаждение от этих тестов, и даже пару раз испытывала такое удовольствие, что даже свет блек в очах, а сердечко стучало кое-где в ушах. «Вот он, оргазм», — задумывалась я в такие минутки.
Ложась спать, я длительно мастурбировала, щекоча пальчиками собственный определившийся клитор – «хохотун», как называл его брат. Ещё мне нравилось прижимать к промежности плюшевого медведя – я представляла, что у него есть большой писюн, и он заходит в меня, заставляя вздрагивать от удовольствия.
С течением времени меня ещё больше стали заинтересовывать сцены, разворачивавшиеся в примыкающей комнате. Сейчас уже я, как когда-то брат, подкрадывалась к двери и, затаив дыхание, ловила долетавшие оттуда звуки, рисуя в собственном воспаленном воображении картины стршных и захватывающих оргий, отчаянно при всем этом мастурбируя… На самом деле же всё смотрелось еще прозаичней. Очередной кавалер, набухавшись с мамашкой, глупо валил её на диванчик, время от времени даже не раздевая, а просто стаскивая до колен колготы, и начинал методично трахать. Позже заставлял сосать, а в довершение спускал ей на грудь либо лицо. Испытывала ли мама при всем этом оргазм, додуматься было нереально. Она старательно «подмахивала», стонала, но, по-моему, это было притворство.
В один прекрасный момент я пробудилась посреди ночи от звучных кликов. Мама нередко орала, когда возилась со своими мужчинами, но в сей раз эти клики были уже натуральные. Я выскользнула из-под одеяла, подкралась к двери и чуток её приоткрыла. В полутьме я рассмотрела здорового мужчины, бритого, с толстенной цепью на шейке. Не считая цепи на нём больше ничего не было. Он стоял ко мне спиной и сконцентрированно трахал стоящую «раком» маму. Та уже фактически кричала. Ягодицы мужчины тряслись в такт ударам – это, пожалуй, было единственное место, где не было татуировок. В неровном свете я увидела, что всё его тело, включая руки и ноги, было покрыто диковинными узорами. «Молчи, сука!», — прорычал он мамы: «Соседей разбудишь!». «Не нужно больше, пожалуйста…» — через всхлипывания просила мама. Мужчина отстранился от неё, встав ко мне вполоборота, и, схватив мама за волосы развернул её к для себя лицом. И здесь я увидела его член! Это было неописуемо! Моя рука, наверняка, была тоньше. Он засунул свое большущее чудище мамы в рот, отчего она захрипела, и, блаженно откинувшись, начал трахать мама в рот. Это зрелище так меня заворожило, что я на секунду забыла об осторожности – дверь вероломно скрипнула. Мужчина закончил свои движения и обернулся. Лицезрев меня, он осклабился: «О, вот и зрители! Иди-ка сюда, любознательная ты наша!».
Я, как загипнотизированная, двинулась к ним. «Нет! Уйди отсюда!» — взвизгнула мама. «Молчи, произнес!» — мужчина легонько шлёпнул собственной лапой мамы по лицу, отчего она обмякла и затихла. Я подошла поближе, с страхом разглядывая его тушу и торчащий столб, тоже расписанный татуировками. «Нравится?» — хмыкнул он. Я молчала, трясясь от испуга. «Ну, не страшись…» — он взял меня за майку и подтянул поближе. Потом провел рукою по соскам, скользнул ниже. Я застыла. Было дико жутко, но в то же время что-то привораживающее было в его касаниях. Он оттянул резинку моих трусов и стащил их до колен. Мама только всхлипывала, не пытаясь вмешаться. Его толстые волосатые пальцы скользнули в мою промежность и пошеркали клитор. «О! Так ты уже влажненькая!» — он загоготал, и, повернувшись к мамы, произнес: «А дочура то у тебя уже баба, уже хочет». «Не трогай её!» — утомилось выжала мама. «Та что я, зверек, что ли?» — хохотнул мужчина. «Раз уж возжелала поглядеть, то пускай посмотрит» — он развернулся ко мне, отчего его столб фактически уперся мне в грудь. «На, смотри! Где ты еще такое узреешь?» — он взял собственный член рукою и стал водить им по моей груди. «Можешь потрогать…» — он взял меня за руку и придавил её к собственному хрену. Пальцы моей руки не сходились, но сжимать этот жаркий орган было приятно. Я ужаснулась собственных чувств и отдёрнула руку. «Гы-ы-ы…», — он осклабился: «Страшно? Не страшись, я сам боюсь».
«Ладно, стой и смотри!» — он опять развернул мама к для себя задом, и, раздвинув руками её промежность засадил в неё свою елду. Мама взвизгнула. Мужчина хлопнул её по заду и опять начал трахать, посматривая на меня. Я лицезрела, как его член погружался в материно чрево, растягивая половые губки. Это зрелище стало меня заводить. Мужчина же взял меня за плечо и подтянул поближе, фактически уткнув носом в место контакта. Позже его рука скользнула по моей спине, потрепала пятую точку и заползла в промежность сзади. Он не пробовал вставлять мне пальцы в дырочки, но массировал клитор и губки, что, к моему стыду и кошмару, доставило мне большущее наслаждение. Видимо, из меня обильно потекло, так как мужчина взревел от экстаза и принялся еще лучше насаживать мама на собственный фаллос. Временами он извлекал из моей промежности пальцы и облизывал их…
Кажется, я стала утрачивать весь контроль над собой, так как стала сама двигать тазом в такт их движениям, а позже и совсем потянулась губками и языком к тому месту, где большой поршень ритмично двигался в тёмно-красной вагине. От этого мужчина, видимо, совершенно ошалел, и, заревев, как раненый бык, кончил. Из его большой груди вырвались стоны, движения замедлились, а яичка стали ритмично подтягиваться к основанию ствола. «Семяизвержение», — отстраненно сообразила я. Помедлив секунду, мужчина с чавканьем вытащил собственный немного обмягший член, и схватив меня за затылок, практически запихнул моё лицо в промежность мамы: «Вылижи там всё, мокрощелка!». Я принялась ворочать языком, вылизывая и сглатывая сперму вперемежку с соками. Его пальцы при всем этом продолжали ублажать мою киску. Мама только постанывала – или от боли, или от наслаждения. Видимо, вволю насладившись зрелищем, мужчина оттянул меня от вылизывания и, развернув, толкнул на диванчик. Он упер мою спину в спинку дивана, стянул до конца трусы и раздвинул мне ноги. Я с страхом поразмыслила, что он на данный момент вгонит в меня своё чудовище, отчего я просто разорвусь на две половинки. Но заместо этого он схватил мама за волосы и, перетащив ее по диванчику, ткнул головой в мою промежность: «Вылижи-ка свою дочурку, а то она желает, аж пищит, а я малолеток не ебу!». Мама попробовала воспротивиться, но грозная затрещина решила все трудности. Лицезрев у себя меж коленей зареванное лицо мамы, я желала вырваться и убежать, но кошмар сковал мои руки и ноги. Мама отбросила со лба волосы и приникла губками к моей киске. «Не халявничай! Лижи оковём» — мощнейший шлепок по заду принудил мама начать вылизывать мою писечку. Невзирая на весь кошмар ситуации, я фактически сразу поплыла. Мама делала это еще профессиональнее, чем когда-то мой брат. Может, у нее был опыт, а может, она просто как дама интуитивно лучше ощущала – что и как необходимо делать. Не помня себя, я вцепилась руками в волосы мамы, направляя движения её языка. Мужчине, видимо, это тоже понравилось, так как он пристроился сзади и опять насадил мама на собственный крутил.
Не помню, сколько еще длился этот ужас. Наконец мужчина утомился и прогнал меня в свою комнату. Я пулей влетела в нее, захлопнула дверь и юркнула под одеяло. Но заснуть еще длительно не могла – вспоминая пережитые мгновения, я опять мастурбировала…
На последующий денек был выходной. Мужчина ушел рано днем. Чуток позднее в комнату зашла мама. Я притворилась спящей. Мама села на мою кровать, погладила меня по голове, чего в жизни не делала, вздохнула и произнесла: «Прости, детка. Я не знала, что ты у меня уже взрослая, и для тебя могут быть увлекательны такие вещи…». «И ты меня прости, мать…», — произнесла я. «О,Господи! А тебя-то за что прощать?», — утомилось вздохнула мама. «Ну, я возжелала подсмотреть… И вот… А кто он?» — спросила я. «Ах, какая разница! Хорошо еще, что всё так завершилось. Ведь он мог…», — мама замолчала, видимо, подыскивая слова… «Ладно, мам, не переживай! Ведь он ничего мне не сделал», — я приподнялась в постели и обняла мама за плечи. Только на данный момент я увидела, что она у меня еще довольно молода, с неплохой фигурой, но только очень вялыми очами. Мама тоже обняла меня, и взглянув в глаза, спросила: «Тебе было не больно?». Я поначалу смутилась, позже подняла на нее глаза и произнесла: «Нет, мам. Мне было очень приятно, хотя и постыдно об этом говорить». Мама засмеялась и произнесла: «Знаешь, мне тоже постыдно, но когда ты лизала мне ТАМ, мне тоже было очень приятно». Мы обнялись, как две подруги и стали хохотать. Наверняка, это был истерический хохот – мы обе просто старались вычеркнуть кошмар прошедшей ночи. Я никогда не была так близка с мамой, потому в порыве эмоций ринулась её целовать. Она ответила своими поцелуями – мягеньким и нежными. Равномерно из поцелуев в щеки мы стали лобзаться в губки, при этом эти поцелуи становились все наименее девственными. Язык мамы стал просачиваться в мой рот, щекотать мой язык, отчего он тоже приходил в движение и уже устремлялся в её рот. Теплая истома наливала всё мое тело. Сама не помню как, но я стала ублажать груди мамы. Они у нее были тугие, прекрасной формы, с остро торчащими сосками. Мамы это понравилось и она сбросила халатик, чтоб он не мешал моим ласкам. В порыве эмоций я припала губками к ее груди. Соски затвердели. Мама стала стягивать с меня майку и трусики. Я с наслаждением посодействовала ей, и вот мы уже нагие валялись на кровати, предаваясь сумасшедшим ласкам. У мамы опыта было больше, потому она проявляла активность, а я старательно следовала за ней. Краем глаза я увидела, что мама опустила руку вниз животика и голубит себя ТАМ. Я здесь же скользнула собственной рукою к ее руке и погрузилась во мокроватую теплоту. Мама выгнулась и застонала. Я стала ублажать пальцами ее клитор, который набух и уже напоминал небольшой фаллос. Потом погрузила пальцы во влагалище. Мама стала подаваться мне навстречу, лаская меня своими руками всюду. Её клитор не давал мне покоя, и я, не выдержав, наклонилась и припала к нему губками, начав сосать его как фаллос. Мама вскрикнула, и стала активно двигать тазом, будто бы трахая меня своим клитором. Потом она шепнула: «Иди ко мне…». Она повернула меня попой к собственному лицу, усадила на грудь и снизу стала языком ублажать меня ТАМ. Я продолжала ублажать её клитор ртом, запуская пальцы во влагалище. В голову мне приходили мысли – сколько парней уже побывало здесь, и эти мысли повергали меня в благоговейный кошмар. Её язык тем временем так глубоко проникал в меня, что я даже малость волновалась за свою «целочку», но все посторонние мысли вымывались волнами накатывающего удовольствия…
Измотав друг дружку ласками, мы заснули, прижавшись друг к другу, как две подруги…
Когда я пробудилась, мамы дома не было. Я длительно лежала, смотря в потолок, и осмысливала все произошедшее. Чувства были самые противоречивые. С одной стороны, я была рада, что наладила дела с родным мне человеком, с другой стороны – приходила в кошмар от осознания того, КАКИЕ это были дела… Я раз за разом прокручивала в памяти последние действия, и, в конце концов, изловила себя на эротических фантазиях с ролью ночного гостя и его большого члена. Отогнав наваждение, я прошла в душ. Даже мастурбировать не хотелось – я кропотливо вымылась и пошла заниматься уроками – близились экзамены за 8 класс…
Мама пришла в тот денек поздно, опять опьяненная, но одна. Мы ничем не напомнили друг дружке о случившемся меж нами. Днем она холодно и опять отстраненно произнесла: «Я договорилась – после экзаменов тебя сходу возьмут в экономический институт. Это в примыкающем городке. Лето проучишься на предварительных курсах, там же. Общежитие дают. Я буду приезжать».
Приблизительно так завершился очередной шаг моей жизни».
Я механично посмотрел на часы: 23.50. «Уж полночь близится, а Германа всё нет…». Поточнее, всё нет предпосылки приглашения – ну неуж-то это всё ради того, чтоб излить душу? Либо потрепать мне нервишки эротическими рассказами? Как там у Макаревича: «Но поезд идёт, бутыль опустела, и тянет побеседовать…»?
Кстати, бутыль опустела… Но стоит заказывать ещё? Я вопросительно посмотрел на Настю.
— Я надоела для тебя со своими бабскими россказнями? – она смущённо подняла на меня зеленущие глаза…
— Ну, что ты! Мне просто жалко, что я не повстречал тебя ранее, и не сумел оградить от всех этих проблем, — неуклюже ответил я…
— Проблем? — Она с энтузиазмом посмотрела на меня: -Но ведь ты сам на данный момент просто исходил желанием, слушая меня – так неуж-то ты думаешь, что всё, что происходило со мной, это для меня одни только проблемы?
— Ну… – Я смутился, — Может, я некорректно выразился – но, выскажемся так, некие переживания?
— Хм… Ну, это поближе к теме. Пожалуй, да – конкретно переживания, причём далековато не самые противные, — она опять с хитринкой посмотрела на меня.
— Ну… И…? Что далее? Ты пригласила меня только для того, чтоб поведать обо всём этом?
— Извини. Я немного увлеклась – ты с таким энтузиазмом слушал. Я подразумевала окончить вступительную часть еще резвее…
— Так это ещё только вступление?!
— Ну, можно сказать и так… Вобщем, если ты утомился, либо для тебя всё это наскучило – я не смею тебя задерживать…
— Нет, ну знаешь, я уже чувствую себя Шахрияром. Так что, дорогая Шехерезада, давай уж пройдем этот путь до конца. Правда, это кафе запирается. Так что, есть предложение перебраться в мою холостяцкую берлогу и продолжить автобиографические экзерсисы в несколько ином формате.
Настя великодушно не стала ловить меня на слове и изобличать во ереси относительно Оксаны, которую я, как помните, представил в свое время собственной штатской супругой… Также она не стала длительно ломаться, потому уже через три четверти часа такси домчало нас до моей съемной квартирки, в которую мы ввалились, держа пакеты с разной снедью и вином, «на посошок» прикупленными мной в кафе.
К счастью, у меня был относительный порядок, и мне не пришлось лихорадочно прятать по углам носки и трусы. Единственное, что доставило некие неудобства – это пистолет со сбруей, который прихватил я, отправляясь на свидание. Но он стремительно откочевал в ящик кухонного стола… Пока Настя воспринимала душ, я наспех соорудил что-то типа «ужина при свечах» из подручных материалов, также того, что мы принесли с собой.
— Олег! – позвала Настя из ванной, — У тебя нет чего-нибудь набросить даме на тело после душа?
Я метнулся к шкафу, выловил собственный махровый халатик и ломанулся в ванную. Настя стояла, немного прикрываясь полотенцем. На её плечах поблескивали капельки воды, груди нескромно и вызывающе посматривали на меня из-под полотенца. А большие зелёные озера, казалось, изучающе-вопросительно призывали утопнуть…
— Есть только два варианта: я, и вот этот халатик…
— Ну, одно другому не помешает, — Настя скинула полотенце и, отодвинув мою руку с халатиком, прильнула ко мне немного мокроватым, но жарким телом. Голова моя закружилась, и я, смутно представляя, где я, кто я, и с кем я, схватил её на руки, и, стараясь не снести дверные просветы, потащил на своё холостяцкое ложе…
Её раскрывшийся после жаркого душа бутон принял меня, как родного. Практически в секунды я взобрался на пик блаженства, ощущая каждой клеткой тела неописуемое удовольствие, граничащее с нирваной. Похоже, Настя испытала что-то схожее, и мой фонтан успешно совпал по времени с её конвульсивными вскрикиваниями.
Я в изнеможении отвалился от её замечательного тела и затих. Настя прижалась ко мне грудью, поцеловала в щёку и шепнула в самое ухо: «Олежек, ты – восхитителен!». Самодовольная гордость чуть не порвала мне грудную клеточку. Захотелось вскочить, и, как Кинг-Конг, лупить себя кулаками в грудь, ревя: «Я ещё и крестиком вышивать могу!!!».
Заместо этого я просто чмокнул даму в полуоткрытые губки и выдвинулся в направлении ванной.
Приняв душ, я отправился на кухню заканчивать умеренную сервировку. Настя тоже сбегала в душ и уже через 5 минут, в моем халатике, помогала мне раскладывать «закусь».
В конце концов все изготовления к ночному пиршеству были окончены – мы сели друг напротив друга, я заполнил бокалы вином, и произнес:
— Ну, за продолжение!
— За продолжение ВСЕГО! – с нажимом на последнее слово поддержала мой тост Настя.
Мы пригубили вино, и я приготовился слушать далее…