Вовкин маленький любовник

Категория: Гомосексуалы

Тринадцатилетний Вовка пробудился на российской печке посреди ночи от плача годовалого Павлика. Мамка встала с постели, что-то поправила у детской кровати, наверное, засунула младшему отпрыску выпавшую соску и опять улеглась в кровать. Но здесь заворочался папка. Он что-то шепнул маме, выслушал ее недовольный ответ, но вертеться не закончил. Напротив, кровать жалобно скрипнула, с нее послышалась какая-то возня либо борьба, позже всё на мгновение стихло, а потом до Вовки донеслось ритмичное поскрипывание матраца.

Тут-то до Вовки дошло, что он в первый раз в собственной жизни стал невольным свидетелем (либо ухослышцем?), как предки «ебутся».

Это слово он много раз уже слышал от собственных друзей, знал в общих чертах о том, как это происходит у парней и дам, но не знал: веровать либо нет этим пока для него умопомрачительным рассказам. Тем временем к скрипу кровати присоединились еще какие-то чавкающие звуки, и окутанный непонятным жаром Вовка понял, что это чавкает папкина писька, окунаясь во влагалище и вылезая назад.

Его свой членик струной натужился в трусиках, он засунул туда руку и стал дрочить его так, как на деньках делал перед ним его дружок, Васька Журин. Правда, тот тогда так и не довел дело до конца, и Вовка на данный момент не представлял, что произойдет с ним.

А меж тем кое-где снутри его, ниже яичек либо около попкиной дырки, что-то пощекотало, забилось. Он задрожал всем телом (благо печка от этого не скрипела), член в Вовкиной руке задергался и из него толчками полилась прямо ему на животик теплая жидкость. Испуганный произошедшим, Вовка желал приостановить ее, но ничем не мог себя вынудить сделать это. Писька в его руке дернулась еще пару раз, ему сделалось необычно приятно. Он успел только сообразить, что «кончил» в первый раз в жизни.

А с родительской кровати неслись исступленные стоны, кровать там, видимо, прогуливалась ходуном. Позже папка застонал и затих. «Тоже кончил,»- додумался наш герой и внезапно себе заснул.

Он пробудился, когда в замерзшее окно вовсю светило зимнее солнце. Предки, естественно, уже издавна ушли на ферму, хотя сейчас и было воскресенье. Вовка вспомнил вдруг действия прошедшей ночи, писька толчками стала подниматься в трусах, откликаясь на эти Вовкины мысли. Он полез в трусы и вскрикнул от боли, так как трусики наклеились спермой к его животику и отрывались от него совместно с начавшими расти на лобке темными волосиками.

Он отбросил одеяло и посмотрел на собственный измусольканный член, местами блестевший высохшей спермой, как очень накрахмаленный. Вовка вспомнил, как скрипела под родителями кровать и, мигом слетев с печки, подошел к их постели. С забившимся сердечком он отбросил одеяло и стал скупо осматривать простыню. Он сразу отыскал следы «злодеяния» в виде еще не до конца высохших буроватых пятен. Он, правда, не мог осознать, спустил папка прямо на кровать либо это из мамкиной щели семя вытекло во сне. Вовка наклонился и понюхал одно пятно, ткнувшись в него прямо носом. Пахло сыростью и чуть-чуть застарелой мочой.

А его член уже издавна давал о для себя знать невыносимым зудом, и поэтому владелец приспустил трусы и принялся гневно надрачивать собственный отросток.

В это время в собственной кровати захныкал Павлик и Вовка испуганно выпустил из рук членик. Но, сообразив, что к чему, он на плохо гнущихся почему-либо ногах приблизился к братишке, поднял с подушки вывалившуюся у того изо рта пустышку и засунул ее в рот. Павлик удовлетворенно зачмокал и затих.

Вид соски, ходившей взад и вперед во рту у Павлика, поселил в Вовкиной голове одну увлекательную идея. Он стремительно, но осторожно вытащил Павлика из его кровати и положил на край родительской. Позже вынул у него изо рта соску и, пока тот не успел захныкать, засунул туда собственный торчащий колышком хер.

Павлик начал сосать теплый жесткий кончик с алчностью, и это было так приятно, что Вовка и охнуть не успел, как слил братишке в рот всё, что накопили за ночь его яйца. Павлик закашлялся и начал язычком выталкивать изо рта, видимо, невкусную для него жидкость.

Замурзанная его мордочка в другое время показалась бы Вовке уморительной, но на данный момент ему было не до таких раздумий. Разрядившийся член почему-либо и не задумывался опадать, и поэтому Вовка взял в руки головенку Павлика и насадил ртом на собственный член. Сейчас он «ебал» братика более осознанно и с расстановкой. Он то делал несколько маленьких качков у самых губ брата, то вдруг заталкивал хер чуть ли не до практически до яиц ему в рот. Павлик кашлял, но Вовке сейчас было не до его страданий. Он ускорил свои движения задом, насаживая орущего братика на член к тому же руками, позже с большущим облегчением кончил 2-ой раз за утро. Он вытер прокашлявшемуся Пашке рожицу своим носовым платком, отдал ему бутылочку с теплым сладким компотом, и братик успокоился.

…Нужно ли гласить, что подобные процедуры Вовка проводил с братом позже еще года два? Пока не сообразил, что подросший и начавший уже гласить малыш в один прекрасный момент может и проболтаться относительно того, чем с ним занимается старший брат.