Жизнь. Далекое, далекое прошлое. Часть 1

Категория: Гомосексуалы

С чего все началось?

Как это ни удивительно, но даже на данный момент, через много лет, я помню все, до самых жалких деталей. Непременно, 1-ый раз — это нечто, что впечатывается в память хоть какого человека, но так уяснить посекундную последовательность событий, мне кажется, изредка удается. Хотя…

Но непринципиально. Итак…

Дальний 1978. Были школьные каникулы, солнце, лето, тепло и свобода. Предки работали, старшая сестра уехала в ССО на все три летних месяца, и я был предоставлен себе. В тот денек друзья по двору куда-то разбежались, и, изнывая от скукотищи, я решил зайти к соседке. Светка была младше на год, и жила этажом выше. Естественно, я знал всю ее семью — а она была немаленькой: мама, бабушка с дедом, и два брата мамы — дядя Боря и дядя Костя, оба малость за 30, оба обходительные и благожелательные.

Решив зайти к ней, я натянул шорты и майку, одел тапочки, и поднялся на верхний этаж. На мой звонок длительно никто не открывал, и я уже развернулся и пошел вниз по лестнице, как вдруг услышал звук открываемого замка. Обернувшись, я увидел, как из двери выглядывает дядя Боря. Он был в махровом халатике, и на голове у него была натянута сеточка для волос, а лицо намазано кремом.

— Привет, ты звонил?

— Да, здрассте, дядя Борь… а Светка дома?

— Светочки нет, но она скоро придет. Если хочешь, входи, подожди…

Я знал, что у их была хорошая библиотека — а парень я был очень книжный — и согласился, рассчитывая порыться в книжном шкафу и выпросить какую-нибудь книгу.

Я вошел, и дядя Боря закрыл за мной дверь.

— Иди к ней в комнату, посиди там, если хочешь. Либо в гостиную. Я на данный момент приду — и скрылся в ванной.

Книжки были в гостиной. Я подошел к шкафу и увидел большой иллюстрированный альбом с репродукциями картин из какого-то музея — или Третьяковки, или Российского. В русские времена это было роскошью — и я взял его и пошел в светкину комнату. И когда я проходил по коридору мимо ванной, дверь открылась, и вышел дядя Боря.

— Что избрал? — Я молчком показал обложку. — О… да ты эстет…. — он улыбнулся и погладил меня по голове. Я не знал, что означает *эстет*, потому промолчал. — Иди, смотри… хочешь чаю?

— Желаю.

— На данный момент попьем.

Он ушел на кухню.

Я зашел в комнату и сел на диванчик. Солнце изо всех сил било в окно, странички были глянцевые — я подошел к окну и задвинул занавески. Стало темнее. Я снова залез на диванчик, поджал ноги и стал рассматривать картины. Видимо это были шедевры Средневековья — на их были изображены нагие дамы, лежавшие посреди ангелов, нагие мужчины, гоняющиеся за нагими дамами, и тому схожая тема.

Оголенные тела увлекли меня. И здесь дверь открылась и вошел дядя Боря. В руках его был маленький поднос с 2-мя чайными чашечками, сахарницей и вазочкой с вареньем. Он вошел, осмотрел комнату и произнес:

— А пойдем-ка ко мне. А то здесь и поставить некуда.

Не подумав ничего отвратительного, я встал и пошел за ним в его комнату.

Там было все не так, как у моей малеханькой подружки. Широкий складной диванчик, маленький журнальный столик на колесиках, телек, секретер у стенки. Шторы на окне были плотными, и в комнате было бы мрачно, если б не настольная лампа на прикроватной тумбочке. На стенках висело несколько фото в рамках и парочка репродукций, схожих на те, что я рассматривал.

Мы сели на диванчик, владелец придвинул столик ближе, и чаепитие началось.

Мы болтали о каких-либо пустяках — он расспрашивал меня про учебу, про друзей и про родителей. Я отвечал на его вопросы, прихлебывая чай. Позже он заговорил о картинах из альбома, которые я избрал, придвинулся ко мне, открыл его у меня на коленях, и тщательно и со познанием дела начал говорить о каждой картине.

При всем этом правой рукою он переворачивал странички, а левой приобнял меня, немного прижав к для себя.

Так прошло минут пятнадцать. И вдруг он спросил:

— Для тебя нравятся эти оголенные люди?

Я смутился, пожал плечами и произнес: — Ну да, прекрасные. Только ведь они нарисованы. Тогда не было фото.

— Это точно, тогда не было. Это на данный момент есть. Хочешь поглядеть? У меня малая коллекция прекрасных людей. Если хочешь — покажу, только по очень большенному секрету, условились?

Я кивнул, он встал, подошел к секретеру, стоящему рядом с окнами, открыл его и достал маленький фотоальбом в красноватой обложке. Снова сел рядом, убрал с моих колен альбом, и опять приобняв меня за плечи, отдал мне его в руки: — Сам листай… и я с тобой посмотрю.

Я здесь же открыл первую страничку и увидел черно-белую фотографию, на которой юная женщина стояла на коленях задом к камере, и смотря через плечо в объектив, забавно улыбалась. Совсем верно была видна ее промежность со всем ,чему там быть полагается. Я увидел ее щель и сверху — черное пятнышко ануса. Никогда ранее я не лицезрел таких вещей — но ощутил, как понизу животика что-то приятно потянуло. Посмотрев на это фото несколько минут, я перевернул страничку. На последующей фото та же женщина стояла на коленях перед мужиком, и держала во рту его член. Мое беспокойство в области паха стало чуток посильнее, да и смущение мое усилилось. И здесь дядя Боря, погладив меня по плечу, произнес:

— Не смущяйся, смотри, для тебя пора знать о таких вещах — я слышал, что он улыбается, но в то же время его глас чуток дрожал, а рука на моем плече чуток посильнее притиснула меня, а поглаживания стали неизменными.

На последующей фото большим планом был изображен мужской член в женской вагине. Я перевернул страничку — дама лежала на спине, задрав ноги на плечи юному парню. Я рассматривал эти фото в упор, понимая, что такое я навряд ли увижу кое-где еще. Возбуждение уже достаточно ясно лупило током мое тело… я ощущал, как легкие судороги пробегают по мне, и самое главное — я чувствовал, что мой член, спрятанный под альбомом, возрастает и становится жестким.

Чувств я не пугался — рано начав мастурбировать, их я уже знал и издавна обожал. Но рядом посиживал человек из мира взрослых, и вот его присутствие меня смущало. Но, когда я снова перевернул страничку, то на ней была фото, которая ввергла меня в недоумение. На ней юноша приблизительно моего возраста, стоя на коленях, нависал над лежащим мужиком, обеими руками держа длиннющий и жесткий его член, и рот его был насажен на головку. Он смотрел в объектив, и у него было такое выражение лица, что было сходу ясно — ему нравится то, что он делает.

Разглядывая эту фотографию, боковым зрением я увидел, что правая рука моего соседа пропала под халатиком, и двигается там туда-сюда. Он еще теснее придавил меня к для себя, наклонился ниже, и я ощутил кожей его участившееся дыхание.

(Любопытно то, что меня ничто не напрягало. Я не задумывался ни о чем, не ожидал никакой неудачи… приятные чувства, которые родились у меня во время этого совместного просмотра порно по-советски, занимали все мое внимание, и даже странноватое поведение светкиного дяди казалось мне полностью естественным).

— Ну что, нравится для тебя? — он гласил шепотом. Я кивнул головой, все так же стараясь не глядеть на него. Фото с мальчуганом притягивала меня, я даже поднес ее ближе к очам.

Боря увидел, что на моих шортах впереди выпирает.

— Ого… да ты уже совершенно взрослый, я смотрю, — его правая рука выскользнула из-под халатика и он просто провел кончиками пальцев по моему бугорку. Это было внезапно для меня, и в момент прикосновения я вздрогнул. — Ничего, ничего, не страшись, — его шепот был ласковым и размеренным, а прикосновения были так приятны, что я даже глаза прикрыл от наслаждения.

Все замерло… я посиживал, держа перед очами открытый альбом, но уже практически не видя фото, которая так зацепила меня… его пальцы гладили через ткань мой вставший член, и чувства от этих поглаживаний вдруг превзошли от меня все другое. Я посиживал, не шевелясь, и желал только 1-го — чтоб это не прекращалось…

И оно не прекращалось. Он гладил меня все смелее… вот он тормознул на секунду… позже накрыл ладонью весь мой пах и легонько сжал его. Я подсознательно чуток подался тазом ему навстречу — и он увидел это движение. Его рука разжалась, и здесь же сжала меня опять… Он прочно придавил меня к для себя, и его тихий шепот зазвучал совершенно рядом с моим ухом.

Я слушал его слова… многие из их мне были непонятны, но я осознавал, что это еще одна ласка, такая же, как его руки. Он шептал все резвее, дрожь его голоса щекотала мою шейку… вдруг я ощутил его губки кое-где рядом с ухом… поцелуй был практически неощутим, но сейчас и из этого места меня начал потряхивать слабенький ток. Я все в большей и большей степени погружался в состояние, которое было мне знакомо по моим сеансам онанизма, но было еще посильнее и приятнее. Это на данный момент, вспоминая все поминутно, я нахожу слова для описания происходящего, но тогда я и не пробовал… я просто плавал, растворялся в приятных чувствах, и все мне казалось естественным и правильным.

Последующий момент — дядя Боря вынимает у меня из руки альбом. Кладет его на столик рядом с чашечками, и берет меня за руку. Смотря мне в лицо, он медлительно кладет мою руку для себя на бедро, и накрывает ее собственной. Я чувствую ткань халатика, а под ней — его тепло…

Я молчу, так как не знаю, что гласить. Он — что-то шепчет, но я практически ничего не слышу, в ушах некий гул. Рука, которая меня обымает, уже гладит мою грудь, щеку, снова грудь, животик… она двигается, не переставая, и это я тоже чувствую всей кожей. Правой рукою он двигает мою ладонь ввысь, вниз и опять ввысь по собственному бедру. Легкие прикосновения губками… Еще секунда — и я чувствую под рукою член… мерцает идея — ого, какой большой! — моя ладонь прижата к нему. Я сжимаю пальцы… слышу над собой тихий, практически неслышный вздох.

Мы уже полулежим. Он откинулся на спинку дивана, я лежу, прижавшись к его груди. Он раздвигает полы халатика, и моя ладонь касается его ствола… я вижу его, я вижу, какой он большой по сопоставлению с моими пальцами. Еще секунда — и я беру его 2-ой рукою. Начинаю двигать ими вверх-вниз… деяния на чистом инстинкте. Дядя Боря уже откровенно стонет, и, слыша эти стоны, я еще более завожусь. Мыслей нет.

Шепот просачивается в меня…

— Ты мой неплохой… ты мой сладкий… таковой послушливый… для тебя ведь тоже нравится, правда?… скажи мне, скажи, что для тебя приятно… не страшись, я не сделаю для тебя больно, я не сделаю плохо, для тебя будет только приятно… ты веришь мне?… давай, небольшой, давай, не останавливайся…

Я продолжаю дрочить ему, и мне так нравится созидать, как он выгибается навстречу моим рукам. Он просто перемещает мою левую руку чуток ниже — и я чувствую, как в мою ладонь ложится его мошонка… я чуток сжимаю ее и начинаю немного царапать ногтями, продолжая двигать вверх-вниз правой рукою.

Не знаю, сколько продолжается это действо… может, минутку, может, 10… время перестает ощущаться. Только тепло, какая-то нега — и я реально чувствую, как она перетекает от меня к нему и назад… Снова шепот, горячечный, дрожащий… слух выхватывает отдельные слова…

— Боже, как приятно… еще… какой ты… мой мышонок…

И вот здесь происходит момент, который я считаю началом моей сексапильной жизни.

Его левая рука ложится на мой затылок и легонько нажимает… я щекой сползаю по его груди вниз — и чувствую жар от головки его члена, которая уже в сантиметре от моего лица. Он сжимает рукою мою руку, очередное движение — и к моим губам прижимается его кончик… Я не чувствую аромата, но я ощущаю какую-то тягучую воду… движение языком — я понимаю, что она чуток солоновата на вкус…

Далее… далее происходит то, что должно было произойти. Я безропотно открываю рот, и его член заходит в меня. Помещается только часть головки… я здесь же провожу языком по уздечке, и чувствую, как его тело снова выгибается мне навстречу… член заходит поглубже, заполняя мой рот. Он большой для меня… я чувствую, что он большой, легкая боль в уголках губ, но на нее — не достаточно внимания… я чувствую его жар, его полированную поверхность. Я чувствую, как он содрогается от прикосновений моего языка. Я изучаю его… во мне нет мыслей о том ,что это отлично либо плохо, я вообщем ни о чем же не думаю… но энтузиазм к происходящему живет во мне и принуждает что-то делать, и это что-то, судя по всему, очень к месту.

Пару минут мы в таком положении… Я продолжаю держать обеими руками его член, а рот мой надет на его головку. Под нажимами его руки я легонько, еле приметно, двигаю головой вверх-вниз, но с амплитудой всего в пару см… все комфортабельно, никаких проблем, и как и раньше никаких мыслей. Мужик подо мной тяжело дышит… на данный момент, когда я вспоминаю все это, я понимаю, каких трудов ему стоило сдержаться и не оттрахать меня по-полной. Но либо он вправду так обладал собой, либо страшился меня спугнуть и все для себя попортить… а вероятнее всего, ему нравилось делать все вот так, по немножко, никуда не торопясь, наслаждаясь каждой секундой… так как никогда у него не было таковой неописуемой способности трахнуть парня еще молодее себя, да к тому же по хорошей воле. Это я вызнал уже позже, много позднее, как и почти все другое о нем, но пока — я просто делал то, что он желал, и это было естественно для меня в те минутки.

Он ложится на диванчик, на спину… халатик распахнут, я вижу его всего, сверху донизу. Он худощав, мускулист, но не накачан, волос нет нигде — ни на груди, ни на лобке, нигде я их не вижу… а, вобщем, мне и не принципиально. Я ложусь на животик у него меж ног… точнее, он меня укладывает. Далее — то же самое… руки на стволе и на яйцах, головка члена — в рот… я держу ее и ласкаю языком… его руки обхватывают мою голову с 2-ух сторон и двигают вверх-вниз… я понимаю, что и как я должен делать… Все-же его размер и моя неопытность берут свое — я могу взять в рот только головку, и то с трудом… но он и не настаивает. Действо начинается…

Минутку за минуткой я сосу. Время от времени выпускаю его наружу и целую… языком вожу по гладкой, будто бы отполированной, залупе… Помню, мне безрассудно нравится ее поверхность, упругая и такая приятная, гладкая и жгучая. В некий момент, когда я облизываю его ствол, он протягивает руку и опускает меня к мошонке — и я понимаю, что ее тоже нужно лизать… Мой язык бродит по ней, позже ворачивается к головке… Снова сосу… Мы молчим, точнее, я молчу. Его слова становятся все бессвязнее… посреди их мерцают такие, которые — я знаю — нельзя гласить вслух, но он гласит их мне — и мне приятно их слышать.

Мы забываем обо всем. Глаза мои закрыты, органы эмоций стопроцентно поглощены процессом. Я чувствую, что все идет по некий нарастающей, и мой опыт мастурбации мне дает подсказку, что должно произойти. Но это тоже мне нравится, и я желаю, чтоб это вышло ,я жду этого… хотя и не понимаю, что мне необходимо будет сделать, когда этот момент придет.

Но я привыкаю к размерам. Приноравливаюсь. Его хуй все свободнее ебет меня в рот, и все комфортнее мои чувства при всем этом. Мужик подо мной снова кладет мне ладонь на затылок… моя голова двигается резвее и размашистее, член заходит поглубже… Вдруг, при особо сильном нажиме, он просачивается на излишние пару см поглубже, чем нужно, и я чувствую рвотный позыв… отталкиваюсь подсознательно вспять… здесь же снова меня насаживают, я немного сжимаю зубы.. это выручает, напор становится потише… член выскакивает наружу и трется головкой о мое лицо, размазывая слюну и смазку… щеки, лоб, нос, глаза… позже опять в рот, опять легкие фрикции… еще пару минут — и наступает конец…

Дядя Боря растягивается в струну, руками накрепко фиксирует мою голову, еще пара движений — и я чувствую, как рот заполняется теплой вязкой жидкостью, чуток сладковатой на вкус. Ее много, она заполняет мой рот, и я не понимаю, что мне с ней делать… глотать не приходит в голову, потому я выпускаю ее по стволу, но ее много, она не кончается… я делаю один глоток, 2-ой… 3-ий… ее поток иссякает… еще малость уходит наружу… я еще сосу его, позже он выскальзывает из моих губ, и руки придавливают меня лицом к паху… прямо в лужицу спермы, которую я не удержал.

Я начинаю слышать звуки. Слышу тяжелое дыхание дяди Бори, снова слышу его прерывающийся шепот… он гладит меня по голове и плечам, и я чувствую телом, как по нему пробегают легкие сладострастные судороги.

Мы замираем. Пару минут лежим, не шевелясь. Позже — он садится сам, сажает меня, откуда-то возникает салфетка — он вытирает мое лицо и грудь, позже собственный пах, откидывается и глядит на меня, немного улыбаясь. Я сижу рядом, как и раньше не зная, что сказать… ну и не хотя гласить. Я еще не понимаю, что только-только со мной вышло, и нескоро еще усвою, но то, что вышло, мне нравится, я это точно знаю…

И еще я знаю, что мне охото еще.